Подозрение директора
В местах этих достопримечательностей нет: трубы коптят небо, фуры корёжат асфальт, гремят грузовые поезда, машины томятся в пробках, из переполненных троллейбусов на остановках выпадают обозлённые работники. Богом забытая земля, прозванная «промышленной зоной», «обочина» мегаполиса, не угадаешь здесь название города, не опознаешь его географическую широту и долготу.
Утро. Директор, импозантный мужчина, подчёркнуто вежливый с подчинёнными, рассматривает из окна кабинета толпу возле проходной:
«Человеческий материал. Сколько «сырья» приходится просеивать сквозь сито в голове, отбирая ценные образцы».
Рядом с ним стоит женщина, эксклюзивный экземпляр, с ней он может быть откровенен.
- Посмотрел вечером детектив и задумался. Пустоголовый звонарь, АЙ-ТИ начальник, которого нам «город» «посадил», вдобавок к «откату» за большой заказ, не специалист и не опасен, а тот, у кого в руках наша база данных, - странный, очень странный. Как понять его выходку в проходной? Мне встречаться с ним не по рангу. Найди повод, вызови, попробуй разговорить, узнай, что он за человек, не продаст ли нас конкурентам. Выбери время, когда жизнерадостного идиота, его начальника, на работе не будет. Поторопись, у тебя получится, верю».
Женщина не стала объяснять, что и ей этот разговор «не по рангу», что вопросами компьютерной программы занимается её заместитель. Шеф любит результаты, а не объяснения, почему их нет.
Мнение охранника
Вечером в пятницу на предприятии мало желающих трудиться сверхурочно, дышать дымом среди урбанистических конструкций, созерцать чахлую, посеревшую от пыли, растительность. Впереди дача, рыбалка, поход за грибами….
Вслед за директором, покидающим свой фрагмент «зоны» на серебристо-голубом мерседесе, уезжает и его свита: главный инженер, заместители, начальники цехов. Тогда наступает время, когда на земле, где «птицы не поют, деревья не растут», суета приостанавливается.
Охранник Степан Андреевич, высокий старик с усами, как у репинских запорожцев, и недоверчивым взглядом, проверяет, крепко ли заперты ворота, щурясь от солнца, клонящегося к горизонту.
Начальство ценит его за то, чем работников фирмы раздражает: в каждом человеке, минующем проходную, подозревает нарушителя.
Хозяйским взглядом он окидывает строения и стеклянную стену офиса.
Гнусный свет люминесцентных ламп в двух окнах сигнализирует «запорожцу» о том, что ушли не все, и у него не получится пораньше запереть двери офисного здания, попить чайку с вкусной ватрушкой, да прилечь на небольшом диванчике до утра.
«Дома у них, наверное, нет, - бормочет под нос старик, - погоды хорошая, ехали бы с семьёй на дачу, чего тут сидеть?»
«Энтузиастку» со второго этажа, ту, с которой директор утром делился подозрениями, охранник называет «Сама», она задерживается до половины десятого, а чудака с четвёртого, именно, его личность беспокоила шефа, старик прозвал Полуночником. Человек этот, по понятиям вахтёров, должен начинать работу с утра, да отправляться восвояси в положенный срок. Сожалеет старик, что не уволили «разгильдяя» зимой после скандала. До сей поры он кряхтит, вспоминая ту смену.
Всё было, как обычно. Полуночник выскочил из офиса за считанные минуты до последнего троллейбуса, маршруток на улице уже нет. На плече у него - спортивная сумка.
«Стоп», вертушка проходной замирает, охранник требует раскрыть сумку. Полуночник расстёгивает молнию, внутри - четыре книги. Медленно, не торопясь, ему спешить некуда, Степан Андреевич достаёт первую, она называется: «Описание», а чего описание, не понял, достаёт вторую книгу, называется: «Инструкция». Полуночник дёргается, боится на троллейбус опоздать. Начальник проходной спокойно, с достоинством произносит, что выносить эти книги за территорию фирмы не положено, похожи они на документы, сброшюрованные в местной типографии, пропустить человека с таким грузом не имеет права.
Мужчина отвечает, что он их сам принёс, одолжил у знакомых.
Охранник возражает:
- Нужно было задекларировать при входе.
Полуночник объясняет, что этого не знал.
В конце тёмной улицы, по сторонам которой тянутся заборы «уснувших» на ночь производств и тусклые уличные фонари, появляется свет троллейбуса.
«Чем бы спор не закончился, - соображает Степан Алексеевич, - на троллейбус, а, значит, и на метро, мужчина не успеет, потому что относить книги назад, это идти на четвёртый этаж. Будет впредь ему урок, как сидеть допоздна».
И тут, на глазах у бывшего военного происходит невозможное: Полуночник выбегает из будки и, размахнувшись, перекидывает сумку через забор. Растерявшийся охранник пропускает его без груза. Прежде, чем сесть в троллейбус, «нарушитель» успел достать из сугроба сумку и стряхнуть снег, перемешанный с чёрной копотью.
Старик чуть не умер ночью. Сердце стучало в голове и в горле. Рукавом стряхнул со стола крошки от ватрушки, отодвинул дисплей с картинками камер, разложил листы бумаги формата А4 и принялся сочинять документ, который назвал «докладная», как в армии. Начал со слов: «Довожу до вашего сведения…».
Не помог донос, не выгнали «безобразника», хотя, были у него неприятности. Возмущает старого служаку и то, что после инцидента чудак не объяснился, как это делают нормальные люди. Кто-то называет Полуночника странным, а, по его мнению, он – идиот. Другое дело, Сама. Общается вежливо, иногда спросит, как здоровье, но строгая, сразу видно - начальник.
Два пространства
В коридорах офиса пусто и гулко, гранитная плитка полов протерта профессиональными уборщиками, мусорные корзины опустошены. На втором этаже - кабинеты руководства, на дверях - таблички. Если подойти к комнате, в которой светились неживым светом, слегка потрескивающие, люминесцентные лампы, можно прочесть: Шварц Римма Оттовна, главный бухгалтер.
У мужчины на четвёртом собственного кабинета нет, но по вечерам он трудится в одиночестве.
Два человека, пребывая на разных этажах, как в параллельных плоскостях, не думали встречаться, но их директор, мастер нетривиальных решений, искривил пространства, они пересеклись.
В кабинет к женщине лет сорока вошёл мужчина, которому не больше тридцати, удивленный тем, что «оторвали от дел». Остановился в дверях.
- Заходите, садитесь, - произнесла дама, не отрывая взгляд от компьютера. На поверхности стола - аккуратно разложенные документы.
- Спасибо, - не сел, надеялся, что пригласили ненадолго, смотрел на неё:
«Строгое лицо. Одета в чёрное, как настоятельница монастыря, только, подчинённые её для аскетичной жизни не подходят, воздух бухгалтерии заполнен разговорами о мужьях и любовниках, дебет, кредит и корреспонденция счетов упоминаются реже. За последнее время хозяйка кабинета пополнела. Костюмы и платья имеют фасон, скрадывающий фигуру. Рукава, даже зимой, укорочены, к ним изнутри пришиты белые манжеты, а под манжетами на локтях - бляшки дерматита или экземы.
Женщина взглянула на гостя:
«Высокий, в очках, лицо интеллигента, аккуратно побрит, коротко подстрижен, улыбается редко, видимо, сосредоточен на решении задач, которые ему представляются сочетанием нулей и единиц, а картина окружающего мира раздроблена на пиксели. Человек-приставка к компьютеру. При взгляде со стороны его можно назвать интересным, но её бухгалтершам так не кажется, хихикают, посматривая вслед. Странная ли походка с волочением ног, похоже, спортом никогда не занимался, привычка ли нудным голосом объяснять то, чего они, всё равно, не поймут, неприятие ли намёков на перспективу отношений тому причиной, но привлекательным его не считают».
Ей же поручено разобраться, что у него внутри, поэтому сегодня, когда возникла проблема с компьютерной программой, она взяла на себя выяснение причины, обрадовав тем самым директора и удивив заместителя.
Компьютерщик снял очки и принялся их протирать носовым платком, держа перед глазами, видимо, сильно близорук. Закончил это занятие, но очки не надел, задумался о чём-то, скосив зрачки к переносице.
«Смахивает на аутиста», - подумала женщина.
- Я знаю, как лечить болезнь на локтях, - произнёс мужчина и надел очки, ткнув указательным пальцем в дужку на переносице.
«Трудно начать «удачнее» совещание по рабочим вопросам», - бестактность вызвала раздражение дамы.
- Спасибо, многие знают, среди них были, даже, врачи.
Про себя:
«Как заметил? Смотрел на свою переносицу».
- Простите, я вас слушаю, - мужчина извинился, принял предложение сесть, расположился по другую сторону стола.
Глаза у обоих слезятся от компьютера, женские – тёмные, почти, круглые, а мужские - серые, прищуренные, увеличенные стёклами очков.
- Сегодня днём в программе неправильно отобразились проводки по зарплате, - она начала с повода для встречи.
- Знаю, - буркнул мужчина.
«Обиделся» - поняла бухгалтер.
Вслух:
- Почему же не исправили?
Про себя:
«Как работать с таким контингентом? Вечером она, усталая, должна тянуть из него каждое слово».
- Исправил минут сорок назад, Вы, вероятно не успели посмотреть.
- Да? Извините...
Ножки лёгкого офисного стула поползли по паркету, мужчина готовился покинуть неприветливую хозяйку.
Женщина не собиралась его отпускать.
- Объясните, что случилось, – начальственный тон.
Уверенный в том, что напрасно теряет время, он рывками, будто, выталкивая из себя слова, произнёс:
- Женщины ваши..., написали задание... в связи с недавним постановлением.
Слова «женщины ваши» подразумевали неуважительное отношение к сотрудницам бухгалтерии, подчинённым Главной, брови её нахмурились.
- Дальше.
Про себя:
«Сколько будем тянуть кота за хвост?»
- Они допустили ошибку, я сначала внёс изменения в программу, как написано в служебной записке, потом прочёл само постановление и исправил.
- Не хотите ли вы сказать, что исправили задание начальника расчётного отдела? Принесите её документ.
Этот металл в голосе имел свойство скрежетать по нервам подчинённых. Неожиданная проблема в основной работе отодвинула задание директора.
Программист не обратил внимание на голос.
- Зачем… нести? Документ есть в электронном виде… Разрешите?
Развернул монитор так, чтобы тот был виден обоим. Большие кисти рук накрыли клавиатуру и замелькали гибкие пальцы, не ведавшие иного ручного труда, кроме, как давить на клавиши. На экране возникли служебная записка расчетчицы, постановление правительства и фрагмент программы. Тексты, на которые нужно обратить внимание, он выделил красным.
Главный бухгалтер приступила к изучению, готовая вынести суровый приговор, и тем самым снять вопросы директора.
Мужчина поскучнел, приготовился ждать, пока разберутся, потом получить раздражение или насмешку вместо благодарности за то, что сделал за них работу.
- Вы правы, - закусила губу Главная, его комментарии не понадобились, неприятно было соглашаться с промашками подчинённой, - сказали об этом расчётчикам?
В его глазах промелькнуло удивление: в бухгалтерии фирмы нашёлся человек, который понял не только текст указа, но и его программный код.
- На эти объяснения много времени уходит..., я обычно не говорю..., извините, - он принял позу на стуле, после которой оставалось уйти.
- Что значит обычно? Вам часто приходится исправлять?
Удивление оживило лик «игуменьи».
- Бывает… - вздохнул собеседник, по тону можно было понять, что бывает не редко.
- Вот как… А, меня вы, случайно, не корректировали?
- Вы..., как правило..., чётко формулируете, - бесцеремонно пробубнил он, не «врубившись», что должность сидящей напротив женщины много выше, чем его.
- Что ж, спасибо за комплемент.
- Только два раза...
- Как?! Где?!
И про себя:
«Дааа, умён и опытен шеф, «тёртый калач». Не напрасно беспокоится».
- В первый раз вы не точно сформулировали задание по лизингу, - он назвал год и месяц.
Она удивилась его памяти.
- Да, это было, именно, три года назад, но я посмотрела программу, там само собой всё сложилось.
- «Само собой» у нас не складывается, - сердито буркнул мужчина, помолчал немного и продолжил, - второй раз распоряжение по отнесению затрат в этом году…
Она прервала:
- Я сначала ошиблась, но потом начальник отдела себестоимости должна была уведомить…
- К этому моменту я уже сам сделал.
Женщина откинулась на спинку стула, закрыла глаза.
Мужчина не понял, означает ли это, что он может вернуться в своё «измерение» на четвёртый этаж.
Встречный тест
Глаза приоткрылись.
- У вас хорошая память, работаете отлично, руководство фирмы заинтересовано в таких сотрудниках, довольны ли вы условиями работы, оплатой?
Начиналось «зондирование» непонятного человека.
- Не жалуюсь..., но денег много не бывает, - мужчина снял очки, снова смотрел на переносицу.
«Вот как? – искрой в глазах женщины промелькнул вопрос, - на что же способно «дарование» ради заработка?»
Попробовала по-другому:
- Вы много времени проводите на работе, сидите допоздна.
Лукавила. Было известно, что начинает рабочий день программист не с утра, и, как правило, не в одно и тоже время. Проще говоря, появляется на службе, когда сочтёт нужным, но основная часть его занятий приходится на вечер, когда пользователи компьютеров отдыхают дома. Знала о конфликте в проходной, развеселивший сотрудников. Всё сходило ему с рук до тех пор, пока она не поняла, что это за человек.
«Избавиться будет просто, столько нарушений, достаточно дать официальный ход хотя бы одному», - мысль твёрдая и холодная, как стальная нить.
- Вы тоже много работаете, - он, снова, нарушил субординацию, - мы тут вдвоём каждый вечер, - и в ответ на её вопросительный взгляд продолжил, - чтобы начать копирование, приходится ждать, когда закроете программу.
- Пришлите сообщение на экран, я выйду из базы.
«Как вынудить его говорить о себе?»
- Успеваете ли вы отдохнуть? Где проводите отпуск? Мне, чтобы расслабиться, иногда приходится выезжать из страны …
- Домой?
Судьбоносный для мужчины вопрос, верного ответа на который он давно не получал.
- Почему домой? – опешила бухгалтер.
Началась беседа с неуместного совета по исцелению, теперь последовал неожиданный вопрос.
- Слышал… от сотрудниц бухгалтерии… про дом в Германии…
- А, вот, что вы имеете ввиду.
Про себя:
«Много болтают».
- В Германии живут мои родители, жильё их социальное. У меня, вообще, нет своего дома, и здешняя квартира, большая и удобная, собственность банка до тех пор, пока не погашу кредит, не хочу привыкать к ней, наверное, придётся уезжать, - ни к чему не обязывающая фраза.
Женщина и подозревать не могла, что сама прошла тест. Он принялся разглядывать собеседницу.
- А, раньше вы жили в России?
Грустная улыбка неожиданно сделала лицо трогательным.
- Вот, именно, в России, в Белоруссии, в Эстонии, «мой адрес - Советский Союз», так пели когда-то, а конкретных координат назвать не могу, ездили с папой по стройкам.
«В самую точку попала», - удивился мужчина.
- Я из семьи немцев, депортированных с Поволжья. Мама выросла в Казахстане, с отцом познакомилась в Омске, он стал купным инженером, строителем мостов. На пенсии старики решили найти приют на исторической родине.
Менялись школы, программы, языки, неизменными были пятёрки в дневнике, экзерсисы на фортепиано, чтение умных книг. Она доказывала отцу, что достойна его, и удивлялась, почему безалаберные, счастливые сверстники не обязаны ничего доказывать.
Учась в ВУЗе работала по специальности. Была так занята, что её поклонник завёл роман с подругой.
Переехав с родителями в ФРГ, прошла переподготовку по специальности, устроилась в бухгалтерию крупного предприятия. Там и познакомился с ней предприимчивый директор русской фирмы, закупающей комплектующие изделия в этой стране. Всё рассчитал точно: опыт бухгалтерской работы, связи на предприятии-поставщика, упорство, работоспособность, знание международных стандартов финансовой отчётности, даже, амбиции и предложил место главбуха на своём предприятии. Так скитания завершились возвращением в Россию.
Не всё удалось рассчитать дальновидному директору: «на старуху случилась проруха». Через некоторое время его протеже, строгая, не подступиться, оказалась беременной. Шеф оплатил декретный отпуск, но дал понять, что она ему должна.
Римма Оттовна отрабатывала «долг». Обращённым к ней глазам, в которых, не понятно почему, увидела любопытство, пожаловалась:
- Сын целый день с няней, возвращаюсь вечером, он уже спит. Как ваши близкие относятся к тому, что вы все вечера на работе?
Она рассчитывала на искренность.
- Живу в съёмной квартире с единственным другом, с ним зарабатываю, с ним и отдыхаю, – мужчина отвечал охотно.
««Голубой», - удивилась женщина, - по внешности этого не скажешь».
- И друг этот – компьютер.
«Что ж, ответ характерен для многих современных людей. Не «голубой», но странностей не мало, по нему, вообще, не скажешь, какого он цвета, впрочем, так, наверное, думают и про меня», - печальная усмешка.
«Исследование», однако, нужно было продолжать:
- Интересный молодой мужчина и один, трудно поверить.
Как же ей не нравился разговор! Видела, что не просто жить с человеком, непохожим на обычных людей, зачем директор даёт такие поручения, разве, не понимает, как много работы в бухгалтерии?
- Компьютер удовлетворяет любопытство, не вмешивается в мои дела, не нервничает, если прихожу поздно, и не предаст при определённых обстоятельствах, - продолжил мужчина, не заметив неудачной лести, став, даже, милым.
«Так общаются люди, которые хотят получить что-то от меня, в этом же случае - наоборот», - в этом тоже была интрига.
- Похоже, у Вас отрицательный опыт семейной жизни, - ещё один «пробный камень».
Проскочила мысль:
«Какую ерунду несу, отчёт на следующей неделе».
Вслух:
- Расскажите о себе, очень интересно поговорить с незаурядным человеком.
Следующая мысль:
«Про незаурядность зачем сказала?»
Он, снова, не обратил внимания на нелепый комплимент, но вместо ответа последовала фраза, которая изумила слушательницу:
- В каком возрасте вы почувствовали, что лишены гнезда, норки, места, где можно остаться наедине с самим собой или с близкими людьми, отдохнуть и подумать?
«Откуда он знает?», - растерявшись, «находка» директора чуть было не «ляпнула»: «С рождения».
Сдержалась.
В Казахском посёлке после выпускного вечера её маму пригласил к себе одноклассник. Дом был бревенчатый, около него росли деревья, как у многих русских в тех краях, хотя кругом была степь. Стояла она в сенях и слышала, как хозяин, топая протезом по деревянным доскам пола, крикнул сыну: «Гуляй на улице с кем хочешь, а в дом, зачем фашистку привёл?»
Через неделю мама уехала в Омск поступать в медицинское училище. Там вышла замуж за отца Риммы Оттовны по единственной причине: он, тоже, был немец. Для удачного брака этого факта оказалось недостаточно.
«Между мужчиной и женщиной должна быть химия, без неё ничего не выйдет, будь он распрекрасный», – поделилась с Риммой Оттовноймногоопытная соседка по лестничной площадке с осоловевшими от безделья глазами.
Между её родителями «химии» не было. Всю жизнь отец убегал на новые стройки, а мама догоняла, прихватив дочь. Не успокоилась и сейчас, а, ведь, он, почти, старик. Римма Оттовна обдумывает возможность обучения сына в Германии, препятствие тому - отношения родителей, не нужно мальчику видеть слёзы бабушки.
«Обойдя» вопрос удивительного гостя, посетовала:
- Сын меня тревожит больше, чем детские воспоминания. Везя воз дел большой фирмы, я, похоже, не умею то, с чем легко справляется любая женщина…
Мужчина, понимающе кивнул головой.
Это её испугало:
«Мои откровения здесь неуместны. Нет времени вести пустые разговоры, надоело, завтра придётся оправдываться перед боссом».
- И я не умею, - произнёс мужчина, продолжая её последнюю фразу, - а о себе я уже рассказывал одному человеку, но, наверное, этого не следовало делать…
- Попробуйте ещё раз.
Она приблизилась к цели, доверительному разговору, из которого должна понять конкретную вещь - способен ли программист продать базу данных и подумала:
«На что только не приходится «подписываться» по просьбе начальника».
- Вам, правда, интересно? – дружелюбие в глазах.
- Очень, - ответила Римма Оттовна обречённо, но мужчина этого не заметил.
- С какого места начинать? – спросил он, обрадованный.
- С какого, хотите.
Было ясно, что вечер потерян для работы, но шеф велел, она приготовилась слушать и услышала.
Потерять и дом, и родину
Денис, так зовут компьютерщика, родился в прибалтийском городке, стены домов там были вымыты, улицы подметены и к человеку, топтавшему газоны, относились, как к преступнику. Мама служила уборщицей в книжном магазине, папа разделывал рыбу на комбинате. Время не имело ни конца, ни начала, и наполнено было тишиной.
В конце лета мальчик шёл к морю с ранцем учебников для следующего класса. Скрываясь от ветра в дюнах, где сквозь нежный песок прорастала голубоватая осока, он листал страницу за страницей и к первому сентября хорошо представлял, чему будут учить. На уроках скучал, из книг на парту высыпались песчинки.
Денис стал победителем всесоюзной олимпиады по математике. Учителя предложили родителям отдать сына в интернат для одарённых детей при университете в большом российском городе. Мама и папа, неискушённые в науках, согласились, и мальчик переехал в особую школу, сменив домашнюю обстановку на коллектив сверстников, похожих на него.
Он очень скучал, ждал каникул, но пришла новость: место, где он родился, больше не его родина и дом, в котором жил, принадлежит другим людям.
На каникулы мальчика привезли в бревенчатую избу, наследство отца, в ста километрах от большого города. Перед их жилищем в громадной луже лежала свинья, хозяева животного жили по соседству в строении для совхозных рабочих, ходили с отрешёнными лицами, пахли алкоголем, речь их состояла из сквернословия, этих людей выселили из большого города за различные нарушения. В семье Дениса и в интернате употреблять такие слова считалось неприличным. Жилище родителей подрастающий человек не признал своим, не мог произнести: «Еду домой», говорил: «К родителям».
Окончив школу, поступил в университет, из интерната переехал в «общагу». Утром, когда она пустела, парень мылся в душе, брился и стирал бельё, развешивая его около батареи парового отопления. Вечером гладил высохшую рубашку, майку и трусы, так научила мама, когда уезжал в особенную школу.
Эта же любовь к тишине, порядку и размеренной жизни распространялась на отношения с приятелями и с противоположным полом. После тусовки с вином или ночи с девушкой болела голова, терялась способность думать, анализировать то, что хотели сказать языком формул известные учёные, языком, который большинству людей неинтересен и недоступен.
После окончания «универа» Денису предложили аспирантуру.
Изменения в стране не сильно сказывались на скромной жизни молодого человека, увлечённого наукой, но заболел отец, родители не могли больше помогать. Парень попал в круговерть проблем, главная из которых: перестал сходиться бюджет, он вёл его много лет, аккуратно рассчитывая полученное и потраченное.
Вместе с Денисом в узкой комнате общежития жил Матвей. Поступали в университет они одновременно, но товарищ его пропускал целые семестры, и до диплома ему было далеко. Стройный, лёгкий, с синими громадными глазами, приятель пользовался успехом у девушек и много времени, по мнению Дениса, уделял им.
Однажды, Матвей, потративший время и деньги на подруг, говорит Денису, что в одну «контору» требуются программисты, причём не на полный рабочий день, задания разрешают выполнять дома. Оклад небольшой, но можно одновременно учиться и работать.
- Пошли, - просит приятель, - без тебя мне боязно.
Они устроились на бедное полугосударственное предприятие. Начальница оценила Дениса: зарплату ему повысила и жильё «выбила» у директора, в собственности завода было несколько квартир.
Теперь в бюджете, который молодой человек вёл в табличном редакторе Excel, появились статьи: «расходы на родителей» с минусом, «заработная плата» с плюсом, в статье «оплата жилья» - ноль. Защиту диссертации пришлось отложить. Деньги, хоть и небольшие, родителям посылал, а в новогодние праздники навещал их.
На работе появлялся после того, как утром дела закончит: туалет, бритьё, душ, стирка, а работал до ночи. Матвей к нему в квартиру начал приводить подруг, но Денис сказал:
- По субботам, согласен, черт с ним, с воскресением, как-нибудь переживу, что голова тяжёлая, а в другой день - нет.
Та, у которой есть ответ на любой вопрос
В одну из суббот приятель появился с двумя однокурсницами. Одна из них - пассия Матвея, вторая предназначалась для Дениса. Девушка оказалась не глупой, с ней можно было поговорить про математику, не то что бухгалтерши на заводе, а внешность её Денису не нравилась: высокая, статная, грудь большая, кожа бело-розовая, покрыта пушком, сильный румянец, волосы светлые, слишком яркая и крупная. Начали встречаться. Матвей, да и все кругом говорят: «Хорошая девка, женись». Она в общежитии жила, до родительского дома - километров двести, у них хозяйство типа фермы и наёмные рабочие.
Девушка привозила из дома продукты. Готовила куру с орехами, свинину с апельсинами, говядину с грибами, а, однажды, даже - рыбу с ветчиной и сыром. Денису, привыкшему к студенческим столовкам и скромной маминой пище, это казалось извращением.
Появился сбой в организме. Обратился к врачу, сказали, что печень возражает против жирного, жареного, острого. Таблетки, прописанные доктором, Денис принимать не стал, почитал в интернете, подумал, голодал несколько дней, стал заваривать травы, пить отвары. Вернулся к прежнему меню: гречневая каша с молоком, овсянка, говяжье мясо отварное или запечённое с салатом. Обед в заводской столовке жирным не бывает: суп без названия, просто суп, котлеты на второе из булки, компот - как вода. Вылечился. Смотрит исподлобья, как подруга ест замысловатую пищу, и думает:
«До чего же здоровая, ничего ей не делается, громкая, активная, голова работает прекрасно. Достойна уважения. С ней можно построить собственный дом, но хочу ли я этого?».
Планов у девушки – «громадьё»: заработают вместе на квартиру, родственники помогут, родят двух или трёх детей, купят хорошую машину, построят дачу. Всё ей в жизни ясно, а ему – нет. У него с двенадцати лет собственный бюджет, не готов «вписаться» в чужую семью, чувствовать себя родственником её мамы, папы, двух братьев, бабушек, дедушек, бесконечного количества племянников. Он устаёт от общения, а бело-розовой так много, будто троится в глазах, большая и громкая, спотыкающаяся о ножки стульев, роняющая ложки на пол, хотя в её голове есть ответ на любой вопрос по математике, истории, литературе и по жизни. Если бы она была немножечко другой, всё бы, возможно, сложилось иначе.
В конце года, поехал к родителям, но девушку с собой не позвал.
«Ангел» в грязном вагоне
Денис возвращался ночным поездом в полумраке плацкартного вагона с запахом «бормотухи» и нестиранных носков. Тратить деньги на комфортную поездку не мог себе позволить, лучше отдать их старикам. Не спал, думал:
«Специальность есть, временное жильё тоже. Готов ли он обзаводиться семьёй?».
Напротив – субтильное существо в рваных джинсах. Сквозь прореху коленка торчит, свитер большой, с чужого плеча, на нём аппликация в виде морды волка, внизу фраза на английском языке написана с ошибкой. Нос курносый, волосы светлые, короткие. Лицо зеленоватое, вокруг глаз тёмные круги.
Рядом с существом храпит мужик, привалившись на рюкзак. Денис - один на скамейке. У ребёнка, глаза закрыты, голова болтается на худенькой шейке, потом резко падает в сторону, и он просыпается.
- Садись на эту скамейку, положи свою куртку под голову, моей накройся, а я на твоё место перемещусь, - шепчет Денис, чтобы второго соседа не разбудить.
- А, ты?
- Мне надо подумать.
- Спасибо, я бы легла.
- Девочка, - удивился Денис, - одежда - unisex, грудь под свитером не видна.
Поменялись местами.
- Ты домой едешь или в гости? – тихо спрашивает соседка.
Вопрос стал толчком к последующему разговору.
- Работать. У меня дома нет, - констатировал Денис печальный факт, вспоминая соседей-ублюдков.
- И у меня нет, - обрадовалась она, - ты откуда родом?
- Из Прибалтики, - определил Денис свою настоящую родину.
- А я около Ташкента жила…
- Почему ты без родителей?
- Их нет … Я езжу туда, где выступает музыкальная группа, - она пальцем показала морду волка на свитере, - фанатка, понимаешь?
- Понимаю, - посмотрел сочувственно, - давно предков не стало?
- Папа задыхаться стал после того, как начали жить на Волге, квартира, наверное, маленькая, воздуха не хватало, у нас под Ташкентом был дом и сад. Потом он умер. А про маму брат не велел спрашивать, я и не спрашивала.
- Мой отец тоже заболел после переезда. Брат в курсе твоих путешествий?
- Не успела сообщить, торопилась на поезд.
- Он ищет тебя?
- Не знаю…. Уже год прошёл.
- На что же ты живёшь?
- Подрабатываю уборщицей или курьером. Я с детства в доме была за хозяйку. Люблю убирать, мыть посуду, стирать. Брат утром уйдёт на работу, я всё сделаю, и - в школу.
- На уроки опаздывала?
- Весь дневник исписан замечаниями.
- Мне тоже попадало за опоздания, но я учился лучше других.
- А я хуже всех, - честно призналась незнакомка, - память плохая, зато шить могу, смотри.
Она подняла ногу, сунула руку в прореху на джинсах и ловко закрыла дыру. Со стороны ноги была вшита молния, и замочек от неё остался внутри.
- Джинсы мне, почти, новые подарили, я их берегу.
- Где же ты в городе остановишься?
- Не знаю, ребята из музыкальной группы помогут, я им тоже помогаю.
- Чем ты можешь помочь?
- Борюсь с наркотиками, главный «волк» умер от передозировки. Слышал?
- Не слышал, ни про группу твою, ни про солистов, волки наркоту не употребляют. Спи, тебе к брату нужно вернуться.
- Нет. Я на кухне жила. Убирала за ним и его девушками, нам неплохо было вместе, даст щелчок в лоб за двойку, и всё. Зачем он женился? Теперь в комнате и на кухне она хозяйка, негде мне жить. Да и с работы выгнали…
- Ты ещё и поработать успела?
- Два месяца в яслях. Отлепила от горшка малыша Кузьму, он в лицо мне из своей "вазы" плеснул, а я его - ногой под зад. Получилось машинально, автоматически… Начальница увидела. Уволили.
- Понятно, тебя как зовут? Я - Денис.
- Геля.
- Галя?
- Нет, Геля, Ангелина.
- Ангел?
- Наверное.
- Спи, поедешь ко мне, посмотрим, куда тебя пристроить, - не смог бросить заморыша, оставшегося, как и он, без родины и дома.
В квартире, перед тем, как идти на работу, приказал:
- Дождись меня. Если захочешь уйти, захлопни дверь, красть тут нечего, деньги с собой взял, поняла?
- Да, - она проверила, как работает замок.
- В рюкзаке мясо тушёное консервированное и булка, на кухне крупы, чай, сахар и варенье.
Плохо соображалось после бессонной ночи, забыл зайти в отдел кадров, спросить, не требуется ли предприятию уборщица или курьер, чтобы определить Гавроша. Вернулся домой, бельё постирано, высушено и поглажено, на столе макароны по-флотски с салатом из маринованного лука.
Двигается по квартире не слышно, как ветерок. На ней его старая рубаха, плечи заканчиваются на локтях девочки, лопатки торчат, как будто прорезаются крылышки, шейка тоньше его руки в области запястья, линия лба переходит во вздёрнутый носик. Нежный профиль. Хрупкость в девушках всегда трогала Дениса, он подошёл сзади, обнял тоненькие косточки, она не возражала. Он и сам не понял, как произошло то, что раньше планировал на субботы, а это был понедельник.
Проснулся, голова не болела. Постирал носки, знал, что дальше Геля всё правильно сделает. В тот день на службе у него получалось всё, как никогда раньше.
Вернулся домой, положил на стол деньги:
- Купи тёплые колготки и зимние ботинки. Здесь не Ташкент, в кедах по снегу не ходят.
Приобретение большого винчестера для домашнего компьютера отодвинулось на следующий месяц.
Недели через две Матвей спрашивает, что передать бело-розовой, она на занятиях интересовалась, куда он пропал, тут Денис вспомнил о своей, почти, невесте.
- Чёрт! Слушай, я про неё забыл!
- Понял, не надо объяснений, я найду, что сказать.
- Спасибо, друг.
Расслабление
С тех пор, как случились переезды Дениса, сначала, в интернат, а, потом, к любителям материться на выселке, жизнь для него состояла из комплекса задач, которые постоянно требовалось решать, или из совокупности трудностей, которые нужно преодолевать.
В последний раз ему нравилось жить, когда, развалившись в дюнах, обложив себя учебниками, без тревоги об экзаменах, стирке белья, болезни отца и проблемах с бюджетом, он принимал мудрость других людей, а, иногда, хотел с ними поспорить.
Денис очень устал, смирился с тем, что работает за гроши и имеет бесплатное жильё. Его устраивала подруга, которая не «напрягалась» насчёт «будущего», не «доставала» вопросами замужества или проблемами покупки жилья, отсутствовали родители, к которым нужно испытывать чувство благодарности.
По утрам Геля ни во что не вмешивалась, не предлагала помощи, а по вечерам не спрашивала, почему поздно пришёл, как это делала бело-розовая. С «Зефиром» не мог сосредоточиться на работе, её нетерпение чувствовалось на расстоянии.
Оба были неразговорчивы, скромная пища перемежалась кулинарными изысками девочки вроде плова с курицей по-ташкентски или мантов. Деньги быстро заканчивались, тогда пара ограничивалась молоком и хлебом.
С трудом принимал Денис лишь увлечение подруги бандой «волков», ненормальными, по его мнению, рокерами. Музыка их была чудовищной, тяга к дурману - сумасшедшей. Раньше он о наркотиках только слышал, никогда не приходило в голову употреблять или бороться, нужно быть подальше от них.
Пока парень трудился, Геля приглашала домой фанатов, в их присутствии она «светилась», наверное, считала, что «приобщается к высокому искусству». Денису ни разу не достался восторг, который вызывал у неё певец группы, то ли пьяный, то ли обколотый. Тогда в голове мелькала мысль:
«Она похожа на котёнка, случайно прибившегося к дому, и может сбежать в любую минуту».
Несколько раз Геля уезжала вслед за «волками», он не останавливал, боялся потерять, и девочка возвращалась.
Вскоре Матвей отправился домой, на его место приняли Сергея, окончившего технический ВУЗ. Новый сотрудник умел думать, работать и добиваться цели.
Года не прошло, Сергей говорит Денису, что работа их требует высокой квалификации, а платят мало, он нашёл солидную фирму, но без Дениса идти боится, как Матвей когда-то.
Так оказался Денис в стеклянном здании, где сидел напротив, внимательно слушающей его, женщины, про которую думал, что может ей доверять.
Она об этом не догадывалась, но к основной её цели: понять, что он за человек, добавилось почему-то беспокойство, «бело-розовая» подруга казалась Римме Оттовне более подходящей «партией», чем «ангел».
Пополнение семьи
Денис расстался с государственным предприятием, бесплатной квартирой, свободным режимом работы.
Они с Серёжей разобрались в проблемах новой «конторы» и наладили всё, за что брались. Сначала Денис появлялся на работе утром, делал это с трудом, переступая через себя, потом понял, что и на этом предприятии подождут, пока он выспится, вымоется и постирает, а прыткий приятель перескочил на высокооплачиваемую должность в столице, но Дениса за собой не позвал, чувствовал, что справится сам.
Стало больше денег и еды. Геля округлилась, на пополневших щёчках проступили следы румянца, увеличился живот. Он сам отвёл её к врачу, сказали, что беременность - пять месяцев. Мужчина удивился, как она этого не поняла, но «игрушка» ответила, что её женский организм работал не каждый месяц, специальных чисел она не запоминала, думала, что беременных должно тошнить.
На письменном столе Дениса взгромоздились книги, по названиям которых, сторонний человек мог бы принять его за студента медицинского ВУЗа по специальности «акушерство и гинекология».
Во второй раз (первый - болезнь печени), ему пришлось заняться медициной. Ознакомился с подробностями оплодотворения и синдромом возможной задержки роста плода, на всякий случай. Обнаружил и причину, по которой организм Гели работал «со сбоями», название причины - дистрофия.
Ежедневно Денис заставлял подругу гулять и хорошо питаться. Она вела себя, как послушная девочка, не спорила, до родов не встречалась с фанатами.
Проштудировав интернет, побывав на соответствующих форумах, Денис принял решение проводить роды в воде, снял двухкомнатную квартиру вместо однокомнатной. Появился врач и надувная ванна. Геля и сын, неожиданно, просто пережили процедуру, а Денис не рассчитал свои возможности, до сих пор снится вода с кровью и отходами процесса родов, читать оказалось проще, чем участвовать.
Девушка из хорошей семьи
Помочь Геле после родов приехала Кристина, её приятельница, не из фанаток. Она держалась, как девушка из хорошей семьи, замечания и рассказы говорили о начитанности, манеры - о достойном воспитании. Кристина и Геля познакомились на празднике «зелёных». Геля там оказалась потому, что выступали «волки», а Кристина была «зелёной» насквозь, категорически не принимала пищу, приготовленную из мяса животных, птиц или рыб, никакого убийства.
Несколько лет назад папа и мама Кристины развелись и разъехались, поменяв жилплощадь. Верный друг детства и юности девочки, старый пёс, не понял размолвки хозяев и пошёл из новой квартиры в старую, по дороге его сбила машина. Кристина лечилась в больнице после трагедии, с тех пор не общается с родителями, живёт у тёти с двоюродным или троюродным братом, за которого должна выйти замуж, но пока ей не хватает времени, чтобы организовать бракосочетание, постоянно уезжает кого-то защищать или кому-то помогать.
- Как же можно иметь интимные отношения с братом? - удивился Денис, когда Геля рассказала эту историю.
- А, что? – удивление на лице.
- Это кровосмешение, не слышала о таком?
- Нет…
О многих вещах Геля не имела понятия, но чувствовала, что нужно сказать и когда промолчать. С ней мог Денис поделится воспоминанием о прибалтийском городке, дюнах, учебниках в песке, болезни папы. У девочки был свой городок в Узбекистане.
Кристина, красивая, хорошо одетая, с копной пушистых рыжеватых волос, готовилась к сессии, пока помогала друзьям или гуляла с ребёнком.
У неё не было понятия завтрака обеда и ужина. По всей квартире валялась скорлупа от орехов, которые девушка грызла, называя друзей «блюдоманами». На предметы мебели и обихода она нацепила наклейки с названием на английском языке. Наклейки отрывались лежали, перемешанные со скорлупой. Молодые родители были благодарны за помощь. Геля подмела полы после того, как уехала учёная подруга.
Никто никому не должен
Снова в квартире появились фанаты или Геля уходила к ним вместе с сыном. Денису это не нравилось. Мальчик выглядел худеньким, бледным, как мама.
Однажды, Геля встретилась на улице со знакомым брата, привела его домой. Гость сообщил, что брат разыскивает сестру. Девочка ответила, что не вернётся.
- Передать, что у тебя всё хорошо?
- Скажи, что не видел меня, - тихий ответ.
Потом Денис получил телеграмму от мамы: состояние отца ухудшилось. Он попросил отпуск на работе и собирался на вокзал, когда на пороге возник Матвей. Как обычно, у него не было работы, учёбу бросил, уехал из соседнего города, потому что его преследовала девица, а он к ней остыл.
Денис обрадовался, оставил жить у себя, чтобы Геле не было скучно.
Он задержался, почти, на месяц после смерти папы. В квартире, кроме Матвея, некоторое время тусовалась группа фанатов.
Когда вернулся, его друг сказал, что уезжает, собрал вещи и отправился на вокзал.
Денис достал из сумки подарки от мамы: жилетку из собачьей шерсти для Гели, тёплый свитер и две вязаные шапочки для сына.
«Что нужно сказать?» - обратилась Геля к сыну.
«Паси, па» - услышал «ПА» от малыша и был растроган.
- Мы с сыном уезжаем сегодня, - сказала Геля.
- Надолго?
- Навсегда.
Он знал, что когда-нибудь услышит эти слова.
В своей жизни Денис имел опыт длительного общения с двумя женщинами. Для бело-розовой слово «семья» означало нерасторжимую связь с родителями, заботу о сестре и братьях, постоянные контакты с родственниками, обсуждение племянников, закупка множества подарков к праздникам, посещение бабушек и дедушек. Денис тяготился этим.
Геле некем было дорожить, она уходила, когда и куда хотела.
- Что я должен сделать, что бы вы остались?
- Ничего, я беременна от другого.
Он передал ей деньги, сказав, что они для сына, попросил держать его в курсе, начал со слов:
- Ты должна…
- Ничего я никому не должна, - прервала его подруга и исчезла.
Денис остался один в разрушенном мире и понял, как сильно любит Гелю и сына. Сожалеет, что забросил диссертацию, потому что у него оказалось слишком много свободного времени, чтобы думать о произошедшем.
Римма Оттовна, тоже, чувствует себя лучше, когда завалена работой, своего рода, наркотиком, за который платят тебе. На вопрос ребёнка: «Где папа?», ей, всё равно, не придумать ответ.
«Неосторожный» поступок
В чужой стране печаль одиночества превратилась в тоску. Римма Оттовна сообщила о новой родине в социальных сетях. Откликнулись одноклассники и однокурсники. В процессе переписки женщина почувствовала, что от корреспондентов следует ждать не дружбы, а желания побывать в Европе, не тратясь на гостиницу, стала осторожней, отвечая на послания. Один приятель из школы на Урале, в которой она заканчивала последний класс, продолжал писать, когда вернулась в Россию.
Он оказался в командировке в этом городе около шести лет назад. Принёс букет белых роз и шампанское, потом пили коньяк. Она узнала от гостя, что нравилась ему и другим мальчикам в классе. Сказал, что Римма была не такая, как другие, не кривляка, не наглая, а красивая и добрая, только очень серьёзная.
Одноклассник рос в неблагополучной семье, прогуливал уроки. Римма давала ему списывать домашние задания, нельзя отказать, если просят с чудесной белозубой улыбкой, весёлыми широко расставленными глазами, сверкая золотом соломенных волос и веснушек на широком носу. Он говорил, что на всю жизнь запомнил её помощь.
Учителям и ребятам казалось, что приветливый мальчик сопьётся, как отец, и закончит жизнь в канаве или в тюрьме. Но сначала его привела в чувство армия, потом устроился рабочим в фирму по установке кондиционеров. Потрудившись, заметил, что клиенты ценят отношения не с фирмой, а с ним. Потратил время на ознакомление с азами предпринимательства, понаблюдал, как ведут бизнес хозяева, и открыл своё дело. Весёлый, с душой нараспашку, он привлекал клиентов самим фактом своего существования, каждый человек считал его другом. Несколько раз терял деньги на налогах и на доверчивости, но бизнес сохранил.
Под шампанское рассказал историю, как стал бизнесменом, а под коньяк они перешли к воспоминаниям о школе.
Утром, поднимаясь с постели с тяжёлой головой и обнаружив рядом, случайно залетевшего уральского «голубя», Римма Оттовна удивилась, тому, что способна на неожиданный поступок, и подумала, что он, должно быть, хороший бизнесмен, потому что отказать невозможно.
- Ты совсем не изменилась, - поцеловал её в щёку добрый молодец, похожий в свои тридцать пять на Емелю или Ивана-дурака из русской сказки, непостижимо как, но успеха добившийся, - такая же серьёзная, красивая и умная, и разговариваешь витиевато, как раньше. Мне кажется, я книгу читаю, когда слушаю тебя.
«Интересно, какие книги ты читал в своей жизни? - подумала она, - а, если не читал, то и, слава богу, «во многие знания, многие печали», будь таким, какой есть, этого достаточно, чтобы окружающим людям было весело».
- Как тебя отблагодарить за всё, и за домашние задания тоже? Кондиционер установить?
- Спасибо, это не моя квартира, может быть, потом.
Когда он сообщил в «Фэйсбуке», что приезжает и хочет встретиться, она ответила, что вышла замуж. Её уже тошнило тогда, Римма получила «подарок» от школьного приятеля. Даже, если бы не его двое сынишек и жена, у Риммы Оттовны не получилось бы быть рядом с человеком, словарный запас которого состоял из названий простых предметов, тонкостей кондиционеров и марок коньяков. Может быть, одной «химии» для неё недостаточно? Или не было «химии»?
Итог единственной ночи, которую она не планировала, - сынок. Видимо, специалист по кондиционерам запрограммирован на мальчиков.
Она продолжала слушать.
Что-то со мной не так?
Сначала, Денис подозревал, что у Гели роман с Матвеем. Когда оставлял их вместе, ему в голову не могло прийти, что друг может предать.
Через несколько дней увидел, что компьютер, с которого вышел в интернет Матвей, находится в Москве, а ноутбук, подаренный им Геле, «ожил» в Екатеринбурге. «Ожил» и «умер», больше в сеть подруга не выходила. Месяца через три знакомый из этого города прислал письмо по электронной почте с вопросом: «Уверен, что надо было её выгнать?».
О беременности - ни слова.
Возможно, она больна? Чего только не передумал Денис, пошёл, сдал анализы на болезни, передающиеся половым путём, нашли какой-то грибок, но в остальном оказался здоров. От грибка вылечился.
Геля солгала про беременность, чтобы уйти? Почему? Матвей что-то увидел и сказал ей? Но какое он имел право вмешиваться в их жизнь? Отношения с другом изменились, не созваниваются больше, только, ставят лайки в социальных сетях.
Однажды, Денис устранял проблемы с компьютером у достойной пары, пожилых преподавателей университета. Было тепло от улыбок и благожелательности.
Денис попросил удивлённого хозяина поговорить наедине. Уже давно замечал он, что, несмотря на лёгкость, с которой ему даются вещи, другим недоступные, простые жизненные ситуации он понимает не так, как другие, то есть, скорее всего, неправильно.
Он рассказал едва знакомому человеку, прожившему долгую жизнь с женой, имеющему взрослых детей, историю своей любви, надеялся, что, опытный мужчина подскажет, что неправильно он сделал.
Собеседник молчал, хмурил брови, рассеянно трогая пальцами большой лоб с залысинами. Денис гадал: собеседник не знает, что сказать, или как это сделать.
- Ушла, и бог с ней, - мягко сказал мужчина.
Тогда Денис произнёс стандартную фразу:
«Мне хотелось бы видеть сына».
И услышал вопрос, который и сам задавал себе не однажды.
- Уверен, что это твой сын?
- Нет, - честно признался он, - но мальчик назвал меня папой, я помог ему появиться на свет.
- Понимаешь, - секундное молчание, - он и сам бы справился, без ванной. Природа. Брось думать об этом, если Геля вернётся, исчезнет, снова, такой человек, ничем не остановишь. Попробуй найти другую подругу. На будущее скажу тебе, как мужчина, нельзя оставлять любимую женщину с другим, пусть, с лучшим другом, даже на один день, не то, что на месяц, хотя, не факт, что друг виноват. Девушка такая, ничего не хочу сказать о ней плохого, но для семьи она не подходит.
Он и без советчика понял, что нельзя было пускать Матвея, что для семьи Геля не подходит, но подходит для него.
- Попытайся начать всё заново, - произнёс на прощание «мудрец».
- Спасибо.
Денис не добавил, что уже пробовал…
Такой умный, он обитал в дюнах, в интернате, в общежитии и ничего не понял про жизнь, только про математику и про компьютеры.
На возвращение Гели не надеется, есть ещё брат, который напрасно ищет её. Группа «Волки» распалась. Какой следующий фетиш придумала его девочка? Просматривая новости в интернете, он увидел защитников леса или парка, среди них узнал Кристину. Волосы стояли пушистым облаком вокруг головы, ноздри раздувались во время гневной, надо отметить, впечатляющей, речи. Заметно было, что, если она и вышла замуж за своего брата, ей не до него.
Про девушку из хорошей семьи подумал:
«Если есть на свете Бог, то, именно, на ней он оставил отметку. Может быть, такие, как Кристина и не должны иметь своего дома, чтобы не погибли лес, парк, речка или какой-то человек?»
Самое страшное время для него – затянувшиеся новогодние праздники и, поистине, мёртвая тишина в квартире. Он выбегает на улицу, там разукрашенные ёлки, деды Морозы раздают подарки детям… Денис не в силах совладать с отчаянием.
Понял, что может быть опасен для себя и окружающих, убрал колющие и режущие предметы, оставил мысль купить машину, нашёл в интернете подходящую болезнь и сдался в психоневрологический диспансер. С тех пор очередную годовщину знакомства с Гелей он проводит в психиатрической больнице.
С лица женщины «стёрся» налёт начальника, из глаз программиста ушли обида и недоверие. На опустевшей территории среди сооружений из бетона и стекла, в кабинете со стрекочущими лампами, около бумаг и «цифры» оказались два человека, одарённые исключительными способностями, но обделённые простым детским счастьем: теплом дома, беззаботностью и покоем.
Из всего многообразного мира, «вписаться» в который стало для них неразрешимой задачей, доступной оказалась лишь одна его грань - работа.
Болен или нет?
- От какой болезни вас лечат? – она всё ещё выполняла работу.
- От той, которую нашёл в интернете и смоделировал прямо в кабинете психиатра.
- Какие лекарства назначают врачи?
- Таблетки, я нашёл такую болезнь, где инъекции не применяются.
- Как на вас действуют таблетки?
Посмотрел удивлённо, не думает же Римма Оттовна, что он – ненормальный.
- Не знаю, не пробовал, выплёвываю их. Мне нужно не быть одному несколько дней и всё.
- Врачи не понимают, что вы их обманываете?
- Показываю, что лечение даёт результаты. Они довольны. Я вам ссылку на сайт пришлю, там описано.
- Спасибо, нет времени читать. А в принципе, вы считаете себя здоровым или больным? Требуется ли помощь?
- Пока обхожусь без лекарей. Месяца через три после того, как Геля и сын уехали, выступила экзема, как у Вас, но не на локтях, а на кистях рук с внешней стороны. Видите, теперь ничего нет.
- Как это получилось? - замерла Римма Оттовна, неужели, ей представился шанс и больше не нужно будет менять лекарства, врачей и крутиться ночью в постели, мучаясь от зуда? Удивительный вечер!
- Напишу на электронную почту, - снисходительно пообещал мужчина.
- Ссылку на сайт? – глаза стали беспомощными, перед ним нет нужды претворяться сильной.
Он заметил, наконец, как она устала.
- Ссылку на сайт тоже, - улыбнулся, женщина остаётся женщиной, даже такая умная, как Римма Оттовна, мужчина должен быть снисходительным, - и ещё подробно опишу, как лечился. Не знаю, получится ли у вас, - он оглядел критически полноватую фигуру и, не подумав скрыть недовольство её внешностью, произнёс, - я не ел, почти, месяц.
- Понятно. Напишите подробно. Ещё вопрос, не обижайтесь, но у меня работа и ответственность. Когда вы чувствуете себя больным, остаётся в компании кто-нибудь способный вас заменить?
- У меня ноутбук с собой.
- А, что в… в таких учреждениях есть интернет?
- WIFI работает в административном корпусе, я подобрал пароль, есть и другие способа выхода в сеть.
- Понятно… И, всё-таки, у вас в отделе может кто-нибудь работать, как вы?
- Комплекс программ разбит на фрагменты, каждый отвечает за свою часть. Если уйду, всё ещё долго будет «крутиться».
Женщина закрыла глаза. Она выполнила задание директора.
Денис поднялся со стула в прекрасном настроении.
- Спасибо, сегодня почувствовал родную душу, - в его глазах была нежность мужчины и доверчивость ребёнка.
Он подошёл к Римме Оттовне, поместил её нежную кисть в свою ладонь, и, наклонившись, поднёс к губам. В первый раз Денису пришлось поцеловать руку женщине, он почувствовал, что это было заложено в нём с рождения, просто ещё не встречал подходящего объекта.
Она, едва не поддалась странному влечению, желанию успокоить мужчину, обнять. Неужели, это и есть, неведомая ей до сегодняшнего дня, «химия»?
«Стоп, самое время поставить точку», - одернула себя бухгалтер, вспомнила директора, породистого, красивого кобеля, похожего на итальянца, с крупной головой, тёмными кудрями с проседью. Глаза, чёрные, живые, умные, смотрят в душу и сканируют мозг. Конечно, он нравится ей, как и многим женщинам, нравится и пользуется этим.
Вздрогнула от мысли: завтра, она будет рассказывать шефу о человеке, поверившем ей, а тот, напрягшись, будет принимать в свою хитроумную голову очередные сведения о личной жизни сотрудника, чтобы при случае сыграть партию, безошибочно чувствуя, в какую сторону подвинуть фигуру. О таких немыслимых комбинациях «гроссмейстера» с людьми, человек уникальных способностей, стоявший перед ней, не догадывается.
Нет, она не предаст Дениса, не проболтается, даже, о том, что база данных, с которой работает это серьёзное предприятие, иногда управляется из «сумасшедшего дома», директора интересовало, не «сольёт» ли программист информацию конкурентам, ответ: «Не сольёт», в нём она уверена, как в себе.
- А, если я попробую убедить директора дать льготный кредит, что бы у вас был, наконец, собственный дом?
- Спасибо, по моему бюджету немного осталось подождать. Не могу чувствовать себя должником, тогда соображать перестану. И потом, такому бесприютному скитальцу, как я нужно сначала найти дом в себе, - рассеянная улыбка и надежда в глазах.
- Я понимаю вас.
Лимит времени был исчерпан, женщине предстояло покинуть пространство на втором, а мужчину ожидали дела на четвёртом.
Что дальше?
Бухгалтер собрала сумку, проверила, нет ли новых SMS на мобильнике, позвонила, попросила шофера подождать её по другую сторону забора, у неё было несколько слов для вахтёра.
От офиса до проходной минуты полторы ходьбы. В конце лета в этом северном городе солнце не торопится уступать место ночи, пейзаж не изменил ещё фона, и в тёмных глазах женщины отразился свет последних лучей светила. Впервые за последние годы оно показалось женщине прекрасным. Охранник, крякнув, вскочил и услужливо поклонился, поворачивая главный инструмент своей жизни - вертушку.
- Степан Андреевич, - перед выходом она уточнила в компьютере его имя и отчество, - я поговорила с расчётчицей по вопросу доплаты за работу в праздничные дни. Подойдите, пожалуйста, в бухгалтерию, там решат вопрос.
- Спасибо, спасибо, что не забыли, голубушка, у Вас столько дел, - залепетал охранник.
- Пожалуйста, это моя работа, до свидания.
Машина мягко стартовала в противоположную от города сторону. Там, в пригороде, около парков, в новом трёхэтажном доме живёт светловолосый сынишка «Главной». К няне он привязан, как к матери, а со строгой тётей, которую велено называть мамой, общается редко.
Когда в дверях офиса возник Полуночник, можно было увидеть только густую синь неба, далёкие звёзды, тонкий серп луны и цепочку редких фонарей. Приволакивая ноги, будто скучно ходить ему по этой земле, он двинулся в сторону проходной, достал из нагрудного кармана летней куртки пропуск.
Зимой Денис не хотел обидеть усатого «цербера». Что, собственно, случилось? Если мужик, по условиям контракта с фирмой, не может пропустить человека с сумкой, он избавился от неё.
Программист идёт задумавшись, немного скосив зрачки к переносице, будто заглядывает внутрь себя. Возможно, он думает о женщине, с которой ему выпала неожиданная беседа, и в душе его, в этот поздний час, забрезжил рассвет, а, может быть, о повзрослевшей девочке Геле, бродящей по свету, и приобщающей маленького человечка, его или не его сына, к миру бездомных скитальцев...
Суждено ли героям повести узнать тепло собственного дома, заботу и понимание близких?
Ответ на этот вопрос остается открытым.
